* * *
Путаем часто и много,
Лезем в гнилой водоём.
Все ли дороги от Бога? –
Многие мы создаём.
Глупые мы непоседы,
Нам всё ха-ха да хи-хи…
От своеволия беды,
От самомнения грехи.
* * *
Что ни день – темнее душа,
Что ни день – тяжелее крылья.
Время нас за грань жизни выльет,
И родные забыть поспешат.
Мы владельцы души своей,
Мы лишаем её полёта,
Мы её очерняем – ни кто-то,
Мы приносим беду ей.
ЛЮБОВЬ
И как ты не противься ей,
Получится нелепо…
Я видел пару журавлей,
И было это летом:
Он гордо голову вздымал,
Оберегал подругу,
Мужчиной быть не забывал,
Прогуливаясь лугом.
И он в любую непогодь
В болотине, на пахоте
Себя подставить мог под дробь,
Если безумец жахнет.
Они умчатся до зимы
Ничем не отдалённые.
А так ли поступаем мы
Рассудком наделённые?
* * *
Цветут георгины и астры –
Цветенья земного рассвет.
Это совсем не напрасно –
Цвет.
Привлечь, покорить, отдаться,
Каких ещё надо слов.
Цветут георгины и астры.
Цветение – это любовь.
* * *
Иной в достаток ломится тараном,
Хватает даже птицу на лету.
Честь можно заработать и обманом.
Обманом не добудешь доброту.
* * *
Наши дни спешат, трубят
Перед тем, как - в вечность.
Знание – чаще для себя,
А добро для встречных.
* * *
Честные, конечно, есть.
Но их очень мало здесь.
* * *
В мире, где битвы в почёте,
В мире, где тесно от драк,
Все вы нещадно течёте.
Мрак.
Тесно от жёсткости стало,
А доброта – не жилец…
В мире огня и металла
Сердце должно быть - свинец.
* * *
Корысть и есть источник зла –
Колючий, горький, чёрный злак.
Заполонил он все поля
Себя лишь признавать веля.
* * *
Для иного обряд –
Это самый высший ряд:
Думает - в него врасти,
Этим душу и спасти.
* * *
А ты не верь сердечной песне,
Или поверь и обманись.
Она, давно уже известно,
Взлетает, чтоб сорваться вниз.
Проходит страсти наваждение,
И это ты принять изволь,
Ибо идёт за наслаждением
Боль.
* * *
Мы в тёмной комнате всю жизнь,
А потолок, при этом - высь.
Рукой нащупали предмет,
И в этом весь наш знаний свет.
ПОДУМАЛ
«Ты знаешь, не люблю вокзалы,
С их суетой, неразберихой, —
Мне вспомнилось, как ты сказала, —
А дома хорошо и тихо.
Все на вокзале в ожидании,
Тебя толкают, ты толкаешь,
Поесть всегдашнее желание,
Домой скорей попасть желаешь».
А если никуда не едешь?
В душе отчаяние гнездится
Рублевкою все время бредишь -
Буханкой хлеба разживиться.
От взгляда милиционера,
Охота в воротник зарыться,
Как совершил поступок скверный,
И непременно хочешь скрыться.
Меня пока что не тревожат,
Все дремлют, я со всеми вместе,
И тайно верится: быть может,
Покой внезапно мой не треснет.
А на перроне стынут шпалы,
И ветер, что твои булавки...
Я тоже не люблю вокзалы —
Подумал на промёрзлой лавке.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Теология : Альфред Великий. Боэциевы песни (фрагменты) - Виктор Заславский Альфред Великий (849-899) был королем Уессекса (одного из англосаксонских королевств) и помимо успешной борьбы с завоевателями-викингами заботился о церкви и системе образования в стране. Он не только всячески спонсировал ученых монахов, но и сам усиленно трудился на ниве образования. Альфреду Великому принадлежат переводы Орозия Павла, Беды Достопочтенного, Григория Великого, Августина и Боэция. Как переводчик Альфред весьма интересен не только историку, но и филологу, и литературоведу. Переводя на родной язык богословские и философские тексты, король позволял себе фантазировать над текстом, дополняя его своими вставками. Естественно, что работая над "Утешением философией" Боэция, Альфред перевел трактат более, чем вольно: многое упростил, делая скорее не перевод Боэция, но толкование его, дабы сделать понятным неискушенным в античной философии умам. Поэтому в его обработке "Утешение" гораздо больше напоминает библейскую книгу Иова.
"Боэциевы песни" появились одновременно с прозаическим переводом "Утешения" (где стихи переведены прозой) и являют собой интереснейший образец античной мудрости, преломленной в призме миросозерцания христиан-англосаксов - вчерашних варваров. Неизвестна причина, по которой стихи и проза, так гармонично чередующиеся в латинском оригинале "Утешения", были разделены англосаксами. Вероятно, корень разгадки кроется в том, что для древнеанглийского языка литературная проза была явлением новым и возникновением ее мы обязаны именно переводам короля Альфреда. Делая прозаические переводы, король был новатором, и потому решил в новаторстве не переусердствовать, соединяя понятный всем стих с новой и чуждой глазу прозой. Кроме того, возможно, что Альфред, будучи сам англосаксом, не понимал смешанных прозаическо-стихотворных текстов и решил, что лучше будет сделать два отдельных произведения - прозаический трактат и назидательную поэму. Как бы там ни было, в замыслах своих король преуспел. "Боэциевы песни" - блестящий образец древнеанглийской прозы и, похоже, единственный случай переложения латинских метров германским аллитерационным стихом. Присочинив немало к Боэцию, Альфред Великий смог создать самостоятельное литературное произведение, наверняка интересное не только историкам, но и всем, кто хоть когда-то задумывался о Боге, о вечности, человечских страданиях и смысле жизни.